Ася Львовна Майзель

Пишущих стало меньше. 1 февраля 2013 года ушла из жизни Ася Львовна. Последние недели очень болела, почти не вставала с постели, односложно и уже почти равнодушно отвечала на телефонные звонки. Жила на уколах. Так заканчивалось ее предсмертие…

     «Смерть — это не костлявая старуха с злыми глазами. Она железный агрегат, подобный семафору железной дороги. Семафор открыт — открыто движение ретроспекции — четко, ясно-зримо мелькают шпалы, мелькают шпалы: корю себя, удивляюсь себе, бичую себя, тоска невозможности гложет сердце…

Здравствуй, моё предсмертие!.. Побудь со мной» (Дневник, 4 марта 2008).

     С того дня без месяца прошли 5 лет, за которые Ася Львовна составила и издала 3 книги. Я говорю только о книгах, о том, в чем участвовал, и не говорю здесь о других сторонах жизни Аси Львовны: в однокомнатной квартирке в Пушкине и за ее стенами, на Октябрьском бульваре, постоянно что–то происходило, и каждое событие, важное или совсем пустяковое, завершалось примерно одними и теми же словами: «Спасибо, Ася Львовна!» — тех людей, которым она бесконечно и бескорыстно помогала, и «Спасибо вам большое!» — словами самой Аси Львовны тем людям, которые помогали ей. За ней ухаживала чудесная медсестра, у нее были замечательные душевные соседи и много друзей, говоря ее словами, по обе стороны океана.

     Нас познакомила Галина Георгиевна Зяблова в 2000 году, когда Ася Львовна искала издателя для составленного ею сборника стихов Василия Филиппова. Они были знакомы с очень давних, каких-то (и тех самых) 60–х годов, и с какого-то конкретного дня, когда учительница Ася Майзель впервые приоткрыла дверь в один из кабинетов газеты «Смена», где работала Галина Зяблова. Так началось их знакомство, их дружба, с заметок о школьной жизни и серьезных статей о проблемах образования. Не знаю, когда она начала писать, но последняя составленная и отчасти написанная Асей Львовной книга «Пишущие» вышла совсем недавно, в октябре 2012 года. Летом она торопила: «Это уже последняя наша книжка, пожалуйста, сделайте ее поскорее…». К сожалению, не ошиблась.

     От сборника Василия Филиппова до «Пишущих» (где тоже говорится о нём) — 12 лет и 8 книг, вышедших в издательстве «Петербург — ХХI век» тиражом 50—100 экземпляров, которые Ася Львовна составила или написала, и издание которых сама оплачивала, не надеясь в этом деле на авторов, которых публиковала, а только на своего сына Александра Львовича Вольберга, которым очень гордилась, в том числе, и как человеком, «которого знают во всем математическом мире».

Вот эти книги:

«Стихотворения Василия Филиппова». Составитель и автор «Рассказа о Васе Филиппове» Ася Майзель. 2000. (Книга получила «Премию Андрея Белого» за 2001 г.)

Ася Майзель «Горсть». Рассказы, главы дневника. 2001.

Константин Кузьминский «Не столько о поэтике, сколько — об этике». Книга писем. Составитель и автор предисловия А.Л. Майзель. 2003.

Александр Гиневский «Акварели». Стихи и проза. Составитель А.Л. Майзель. 2004.

«ДАР» (Памяти Давида Яковлевича Дара). Составитель, автор предисловия и повести «Женщина и художник» А.Л. Майзель. 2005.

Константин К. Кузьминский «По обе стороны океана». Стихи. Составление А.Л. Майзель. 2009.

Ася Майзель «Откровенное». Стихи, дневники, проза. Предисловие Галины Зябловой. 2011.

«Пишущие» (Александр Вольберг, Сергей Ловчановский, Ирина Суслова, Ринна Штейн, Алла Борисова, Ася Майзель). Составление А.Л. Майзель. 2012.

     Все эти книги уже — библиографическая редкость. Правда, некоторые «тексты» можно «скачать» из Интернета. Да в издательстве осталось несколько экземпляров сборника «По обе стороны океана».

     Мелькают шпалы, мелькают шпалы… Тоска невозможности гложет сердце… Здравствуй, моё предсмертие!.. Побудь со мной.

И двумя страницами ниже:

     Люди добрые! Ну зачем я всё это пишу! Кому интересно, что я думаю, что я чувствую?.. Не заболеть бы звёздной болезнью, серенькая. Человек — это звучит гордо — не для меня. Я человек толпы.

     Что это? Мудрость предсмертия? Старческое кокетство? Или — дыхание послесмертия из иного, недоступного для нас пока, но неотвратимо доступного после мира?

     …А в нашем мире, пока есть мы и книги — светлая память.

Григорий Иоффе